Фото из личного архива
Он подчёркивает: в условиях модерна, когда глобальные тренды диктуют всё более универсалистскую модель поведения, государства пытаются отстоять свою культурную и моральную субъектность. И Россия — не исключение. Об этом, по его словам, свидетельствует Указ Президента РФ №809 (2022 г.), официально закрепивший список традиционных ценностей в правовом поле. Но сам по себе список — это лишь начало обсуждения. Главный вопрос: что именно мы называем традицией?
Обращаясь к философии И. Канта и Г. Риккерта, Михалев подчеркивает, что ценности могут быть универсальными только тогда, когда они укоренены в конкретной культуре и времени. Иначе говоря, общество должно принимать ценности, а не просто декларировать их.
«Ценности, которые были важны 500 лет назад, не обязательно будут работать сегодня. А вот те, что сложились в XX веке — коллективизм, взаимовыручка, социальная справедливость — до сих пор находят отклик», — отмечает профессор.
Михалев предлагает не забывать об опыте СССР, где такие ценности, как защита материнства, забота о старших, стремление к социальной устойчивости, не были лишь предметом идеологической риторики, но составляли основу государственной политики. Он считает, что многие из этих установок могут быть адаптированы для сегодняшней Евразии — как общее смысловое поле для разных культур и народов.
Однако ценности, подчёркивает профессор, бывают внутреннего и внешнего применения. Западные страны давно научились разделять эти категории: «внутри себя» исповедуют одни нормы, а «вовне» транслируют совершенно другие. Такая двойственность, по его словам, неизбежна в политике, но её важно осознавать — особенно в условиях интеграционных проектов, где необходимы общие основания для диалога.
«Традиционные ценности в Евразии — это инструмент преодоления непонимания, ксенофобии, конфликтов. Это не религиозная догма и не попытка оградиться, а язык, на котором можно договориться», — подчёркивает эксперт.
Он говорит о необходимости выработки ценностного консенсуса, особенно в многонациональных и многоэтничных обществах, вроде евразийского пространства. Для России, как и для других участников ЕАЭС или ШОС, важно понимать: традиционные ценности — это не просто декларация, это способ строить устойчивое взаимопонимание, в том числе между народами Центральной Азии и России.
Вопрос трудовой миграции, по мнению Михалева, — лакмусовая бумажка этих процессов. Сегодня, считает он, мигранты из стран ЕАЭС всё ещё воспринимаются в российском обществе как «чужие», несмотря на общее экономическое и культурное пространство.
«Мы должны научиться видеть в кыргызстанцах, казахстанцах, армянах не “мигрантов”, а партнёров по интеграции. Иначе ценностная интеграция так и останется лозунгом, а не реальностью», — подчёркивает он.
Профессор приводит символичный пример: каждый день он покупает на местном рынке фрукты из Узбекистана — и в этом он видит проявление евразийской интеграции в повседневности. Однако, как он отмечает, экономические процессы развиваются куда быстрее, чем гуманитарные и ценностные. А потому сегодня особенно важно вести откровенный диалог.
«Нам нужны не просто товары, а общее понимание того, зачем мы вместе. И традиционные ценности — это попытка ответить на этот вопрос», — заключает Алексей Михалев.