Зангезурский коридор — давно уже не просто проект транспортного сообщения.

Он превратился в нервный узел геополитических амбиций, где сталкиваются интересы Турции, Ирана, России, Армении и Азербайджана.

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган открыто позиционирует его как «интеграционную артерию» Тюркского мира, от Стамбула до Урумчи.

Для Азербайджана это — путь к стратегическому единству. А для Ирана — потенциальная угроза, которую в Тегеране воспринимают не иначе как попытку изменить карту Южного Кавказа под эгидой Анкары.

Фото: открытые источники

За словами Эрдогана о «мире и развитии» скрываются серьёзные геополитические сдвиги: коридор укрепляет турецко-азербайджанскую ось, ослабляя позиции Ирана и России. Ожидание поддержки от Ирана выглядит маловероятным, учитывая сегодняшние реалии и, что реализация проекта может отрезать Иран от Армении и подорвать его влияние на Южном Кавказе.

Особую обеспокоенность вызывает и усиление влияния сионистского режима, который тесно сотрудничает с Баку в военной, разведывательной и технологической сферах. С открытием коридора сионистский режим Израиля получает косвенный доступ к границам Ирана, что усиливает давление на Тегеран и меняет баланс сил на Южном Кавказе.

Зангезур — это не просто логистика, а геополитическая игра с далеко идущими последствиями.

Что стоит за этим логистическим коридором? Экономическая выгода, цивилизационная стратегия, геополитическое давление — или всё сразу? И кто окажется отрезанным, если география действительно изменится?

Эрдоган сделал ставку на интеграцию тюркского мира. Но что на это теперь скажет Тегеран?

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган в интервью после визита в Азербайджан вновь поднял вопрос о Зангезурском коридоре, назвав его «интеграционной линией» от Турции до тюркского мира.

Он выразил надежду на поддержку Ирана: «Мы рассчитываем, что наш сосед Иран поддержит шаги, которые послужат миру и развитию…».

Между тем, Иран выражает обеспокоенность и настойчиво отвергает любые попытки изменить существующие границы.

Транзит или трансформация? Что сулит коридор региону?

Зангезурский коридор — предполагаемый транспортный путь длиной около 40 км через юг Армении, соединяющий основной массив Азербайджана с его эксклавом — Нахчыванской Автономной Республикой. Проект предполагает создание сухопутного маршрута от Турции в Азербайджан, далее через Каспий — в Центральную Азию и Китай.

С точки зрения Анкары и Баку, коридор имеет не только экономическую, но и цивилизационную функцию: это связующая артерия Тюркского мира — от Стамбула до Урумчи.

Иран: “Изменение границ — красная линия”

На фоне активизации риторики Турции и Азербайджана Иран последовательно демонстрирует обеспокоенность. Министр иностранных дел Ирана Хоссейн Амир Абдоллахян в октябре 2023 года заявил:

«Мы не потерпим никаких геополитических изменений на Кавказе. Любая попытка изменить международно-признанные границы — это пересечение красной линии Ирана». (Tehran Times, 4 октября 2023)

В интервью Al-Monitor иранские официальные лица подчёркивали, что Тегеран считает Зангезурский коридор потенциальной угрозой своей стратегической роли в регионе.

По словам аналитика из Института политических и международных исследований МИД Ирана, «этот коридор может отрезать Иран от Армении и повлиять на баланс в Южном Кавказе в пользу Турции и НАТО».

Страх изоляции и ослабления роли

Существует опасение, что реализация коридора может ослабить транзитное значение Ирана, который сегодня остаётся ключевым маршрутом для армянско-иранской торговли.

Если путь через Сюник будет реализован под контролем Турции и Азербайджана, Иран окажется частично вытесненным из геоэкономической оси Кавказ — Центральная Азия — Китай.

Это объясняет резкие заявления генерала Мохаммада Багери, главы Генштаба ВС Ирана:

«Любое изменение границ будет воспринято как агрессия против Ирана. Мы усилим военное присутствие на границах».
(IRNA, октябрь 2023)

Иран и Армения: укрепление альянса?

Не случайно на фоне этих тревог Иран активно развивает инфраструктурное сотрудничество с Арменией: строится альтернативный транспортный маршрут через юг Армении, увеличиваются поставки энергоносителей.

Более того, в октябре 2023 года президент Ирана Эбрахим Раиси и премьер-министр Армении Никол Пашинян подписали соглашение об углублении двусторонних связей, включая оборонную координацию.

Иранско-армянская граница: стратегический коридор в ЕАЭС

Прямая сухопутная граница между Ираном и Арменией имеет для Тегерана не только транспортно-логистическое, но и геоэкономическое значение. Армения — единственный член Евразийского экономического союза (ЕАЭС), с которым Иран имеет прямое сухопутное сообщение. Это делает армянское направление ключевым для доступа Ирана к рынкам ЕАЭС.

В 2019 году Иран и ЕАЭС подписали временное соглашение о преференциальной торговле, которое привело к увеличению взаимного товарооборота в 2,2 раза. В апреле 2025 года было заключено полное соглашение о свободной торговле, предусматривающее обнуление таможенных пошлин на 87% товаров.

В результате, в предыдущем иранском календарном году (завершившемся 19 марта 2025 года) экспорт Ирана в страны ЕАЭС достиг более $2 млрд, увеличившись на 20% по сравнению с предыдущим годом. Из них $505 млн пришлись на Армению, что делает её вторым по значимости партнёром Ирана в ЕАЭС после России.

Армения также играет роль транзитного коридора для иранских товаров, направляемых в Россию и другие страны ЕАЭС. 30% внешней торговли Армении осуществляется через Иран, что подчёркивает взаимозависимость двух стран в торгово-экономической сфере.

Таким образом, сохранение и укрепление прямого сухопутного сообщения с Арменией является для Ирана стратегически важным не только с точки зрения двусторонних отношений, но и в контексте его интеграции в евразийские экономические структуры.

Реализация Зангезурского коридора, который может изменить текущие транспортные маршруты, воспринимается Тегераном как потенциальная угроза его экономическим интересам в регионе.

Эрдоган и логика «выигрыш-выигрыш»

Эрдоган настаивает: реализация коридора выгодна всем — не только Азербайджану, но и Ирану. По его словам, «каждая открытая дверь и коридор принесут экономические выгоды и сблизят страны».

Однако в Тегеране на это смотрят иначе. Для Ирана коридор — это не экономическая возможность, а геополитическая угроза.

В первую очередь потому, что он может быть реализован под эгидой Турции и, возможно, Запада.

Москва между Ереваном и Баку: прагматизм вместо союзнической преданности?

Первоначально российская риторика в отношении Зангезурского коридора была сдержанной, а порой и критичной. Многие аналитики воспринимали её как попытку Москвы сохранить статус-кво на Южном Кавказе и не допустить формирования транспортных маршрутов без участия России.

Особенно учитывая, что создание коридора инициировали Турция и Азербайджан — страны, которые проводят самостоятельную и нередко конкурирующую с российской линию на постсоветском пространстве.

Однако после Второй Карабахской войны 2020 года и особенно на фоне резкого охлаждения отношений между Москвой и правительством Никола Пашиняна, Кремль постепенно начал менять тон. Армения обвиняла Россию в бездействии перед лицом азербайджанского наступления, ставя под сомнение эффективность ОДКБ.

В ответ в Москве начали проявлять открытое раздражение — публичные напоминания о союзнических обязательствах сменились намёками на возможность пересмотра логистической и политической архитектуры региона.

Кульминацией кризиса стали угрозы Еревана выйти из ОДКБ, резкие заявления о «неполноценном союзе», а в 2024 году — объявление о приостановке участия Армении в организации. В этой ситуации российские власти начали всё чаще допускать возможность реализации Зангезурского коридора, даже если он будет осуществлён под гарантии других сторон — например, Турции и Ирана.

Как отмечают эксперты Московского центра Карнеги, «допуская создание коридора, Россия направляет сигнал Еревану: союз — это не улица с односторонним движением. Если Армения выберет курс на Запад, ей придётся рассчитывать только на себя». Иными словами, угроза экономической изоляции — в том числе потеря сухопутного сообщения с Ираном — становится частью геополитического давления Москвы на своего бывшего союзника.

В этом контексте допускается даже сценарий, при котором Россия получает определённый контроль или участие в новом логистическом проекте (например, через совместные наблюдательные миссии, таможенные посты или участие в строительстве инфраструктуры), превращая потенциальную угрозу для своего влияния в источник новых рычагов.

Заключение

Вопрос о Зангезурском коридоре уже перерос рамки региональной транспортной инициативы. Он стал индикатором глобального сдвига в Южном Кавказе.

Для Турции это шаг к геоэкономической интеграции тюркских государств. Для Азербайджана — восстановление территориальной связности. Для Ирана — угроза стратегической изоляции. Для России — инструмент давления на Армению, отступившую от союзнической повестки.

На первый взгляд, речь идёт о 40 километрах дороги. Но в действительности — это 40 километров новой архитектуры влияния, в которой каждая держава пытается сохранить свою линию.

Возможно ли здесь решение в логике win-win, как настаивает Эрдоган? Или нас ждёт очередной виток конфронтации?

Всё будет зависеть от того, смогут ли Анкара, Тегеран, Баку, Москва и Ереван договориться о правилах новой игры — или предпочтут продолжить шахматную партию без взаимных уступок.

Сможет ли дипломатия победить конкуренцию? Возможно, но только если формат «выигрыш-выигрыш» не будет означать «выигрыш Турции и проигрыш Ирана».